При всей весомой музыкальной истории города, джаз-клуб в Екатеринбурге появился лишь в 2009 году. Первопроходцами стали Ирина Щетникова и Алексей Глазырин. Сначала приходилось арендовать площадку у других заведений, концерты проходили два раза в неделю. Сейчас джаз-клуб «EverJazz» – это два концерта ежедневно, свои резиденты и приезжие звёзды, собственные фестивали и продюсерская работа. Как увлечение джазом переросло в миссию по продвижению джазовой музыки на Урале нам рассказала Ирина Щетникова, директор джаз-клуба «EverJazz».
Начало: культурный голод
Джаз-клуб «EverJazz» появился в 2009 году. До этого мы с Алексеем посещали джазовые концерты как любители. Я тогда работала в издательском бизнесе, Алексей в пиаре, оба трудоголики. И мы всегда сталкивались с проблемой: не успевали на концерты, потому что начало в шесть вечера.
И в 2008 – начале 2009 года у нас возникла идея самим заняться организацией джазовых концертов.
На тот момент в этом направлении работали только филармония и Театр эстрады, суммарно за год проходило 5–6 концертов. И если ты в этот день работал, то опять всё пропускал.
Так что одна из причин появления клуба – это некий культурный голод.
Миссия: не как у всех
В России клубы с ежедневной деятельностью, регулярными концертами — это заведения Москвы и Петербурга. А в регионах чаще проводят разовые концерты приезжих музыкантов. Это даёт культурную повестку для города, но мало работает на создание музыкальной среды для местных исполнителей. Прописывая миссию клуба, мы однозначно видели, что это будет дом и для аудитории, и дом для музыкантов, куда бы им хотелось идти, где они могли бы создавать свои программы. И концерты должны быть регулярными – с этим подходом мы начинали, хотя история с площадками была сложной.
Мы назвались профессиональным джаз-клубом, потому что видели свою миссию в создании джазовой среды в городе.
И сразу же столкнулись с двумя проблемами.
Проблема первая: отсутствие аудитории
Даже люди, которые к нам хорошо относились, говорили: джаз – это сложно. Штампы в обществе были двух видов. Первый: джаз – это попса. Второй: джаз – это заумная музыка. Та же история была, когда мы работали со СМИ, все говорили – это не рейтинговая тема.
Мы позиционировали джаз-клуб как место встречи думающих людей. Много объясняли, что является джазом. Это же такое огромное количество энергетически и эмоционально разных музыкальных продуктов, что можно подобрать для себя любую музыку – и интеллектуальную, и более яркую, танцевальную.
Для меня джаз прекрасен тем, что музыканты не играют по нотам, импровизируют и создают музыку в моменте, прямо сейчас.
Мы использовали формат «Джаз, проверенный временем» – концерты-посвящения звёздным музыкантам, на чьи имена приходят люди, для которых джаз не очень известная музыка. Делали фестиваль «Жизнь – это джаз» с концепцией «Импровизация в джазе и в жизни». Приглашали известных лидеров мнений из разных сфер, они могли и не слушать джаз, но их отношение к жизни и реализация себя сходны с джазом – они что-то создавали.
Были и есть просветительские проекты о джазе, работа с детскими музыкальными школами, популяризация джаза как музыки – это большая работа первых 3–5 лет джаз-клуба. Рождались проекты и не музыкальные – «Умная среда», «Поэтическое кабаре», мы привлекали аудиторию на площадку близким по ментальности способом.
Джаз-клуб – это яркий маркер современности города. Он современен, если там происходит создание чего-то нового, если он интеллектуально создающий.
Проблема вторая: отсутствие музыкантов
Классическая история джазовых музыкантов в России примерно одинаковая. Если они хотят играть джаз, создавать свою музыку – они уезжают в Москву и Петербург. Или уходят в оркестры, но чаще всего там не реализуется желание творить. Или просто пропадают. Для нас болезненной темой был отъезд музыкантов, надо было сделать так, чтобы они оставались в городе, реализовывались в музыке.
Джаз – это некоммерческая музыка. Джаз – это про культуру и не про коммерцию.
Мы стартовали, когда в городе было порядка 10 музыкантов, это 3–4 коллектива с которыми мы начинали. Для ежедневной деятельности это ничто. Тогда играли Сергей Пронь, Игорь Паращук, Виталий Владимиров, Александр Титов, Марк Иванцов и другие, появлялись молодые ребята. Сейчас у клуба более 60 резидентов. Те, с кем начинали – это поколение 50+. Плюс есть музыканты 30–40 лет, кто появился и формировался вместе с клубом – Сергей Чашкин, Антон Зубарев, Кирилл Кирпичёв и другие. И благодаря годам работы у нас есть поколение двадцатилетних. А вот поколения 40–50 лет и сейчас нет в принципе. Когда они формировались – клуба не было, они или пропали, или бросили музыку, или уехали.
Мы сразу стали предоставлять площадку молодым музыкантам. Около 70 процентов концертов клуба предназначены для того, чтобы появлялась эта молодая кровь, хоть это и экономически сложная история. Джемы, «Киноджаз», «Авторский джаз по четвергам» как раз на это и направлены.
Дети – цветы джаза
Идея проекта «EVERJAZZ.ДЕТИ» родилась из проблемы – у меня много подруг, которые закончили музыкальные школы, закрыли рояль и больше никогда не играли. Есть разные причины, почему выпускники музыкальных школ не становятся профессиональными музыкантами. Одна из них – невозможность почувствовать удовольствие быть музыкантом, этот кайф на сцене, эти горящие глаза, энергию, которая передаётся всему залу. А если играть только отчётные концерты перед мамами – это одно напряжение и стресс. В проекте «EVERJAZZ.ДЕТИ» мы не просто выпускаем ребят на сцену. У них проходит девять сессий в течение года, раз в месяц они готовят программу и играют с резидентами джаз-клуба. Мало того, что они выходят на сцену, они выступают вместе с профессиональными музыкантами – это совсем другое удовольствие, они работают как солисты.
Больше, чем клуб
Мы работаем в тесном контакте со всеми площадками России как продюсерский центр. Основа российских джазовых фестивалей часто одинаковая – то самое поколение 50+, наши звёзды, плюс иностранные музыканты. А молодые ребята, которые и дают развитие джазу, в лайнапах российских фестивалей не присутствуют.
Из этой проблемы у нас родился конкурс, который отличается по формату от обычных исполнительских, где оцениваются профессионализм и музыкальные особенности участников. Мы приглашаем в жюри директоров фестивалей, и они отбирают коллективы для участия в своих мероприятиях. Здесь нам помогает поддержка Фонда Президентских грантов и Президентского фонда культурных инициатив, мы можем оплачивать ребятам дорогу. В 2022 году на конкурс поступило 74 заявки – это сложившиеся музыканты со всей страны, со своей концепцией музыки, стилем игры. В очный тур прошли десять, из них отобрали 5 – два коллектива из Екатеринбурга.
Наши ребята доросли до такого уровня, что их отбирают из огромного количества талантливых сверстников и они ездят по российским фестивалям – их старшим коллегам такое и не снилось.
Недавно выступали в Новокузнецке, и когда после концерта зрители стали брать автографы – я видела эти удивлённые глаза Юры Псянчина. К музыкантам стояла очередь за автографами, в их 20 с небольшим лет.
Фестиваль: где найти площадку
Если регулярные концерты – это семейная жизнь, то фестиваль – курортный роман. Мы сразу планировали фестиваль как обязательную историю. Здесь сцена для молодых музыкантов со всего региона, и они получают новую аудиторию, здесь же выступают дети. Ну и, конечно, мэтры, как и на всех фестивалях.
Когда открывали фестиваль мы не нашли в городе площадку. Так появился open-air загородного формата в концепции мини-отпуска. С одной стороны, это усложняет нам жизнь – не все доедут. С другой стороны, даёт дополнительные баллы. Ты получаешь то, чего нет на городском фестивале. Весь день в лесу, на природе, цивилизованный отдых, эти кресла и шезлонги, возможность выбрать из трёх сцен и составить свой лайнап.
Когда к нам приезжали зарубежные музыканты, был момент удивления. Обычно площадки в цепочке гастрольного тура – это филармонии и столичные клубы.
Для иностранцев было удивлением – где-то «в середине Сибири» есть огромный современный город с прекрасными музыкантами, с большой площадкой, гораздо большей, чем в классическом формате мировых джаз-клубов.
Такая же история и с фестивалем – вдруг тебя везут в лес, а там ведь наверняка медведи. И вдруг в лесу они видят площадку с огромными сценами, публикой, современный контент. Для нас очень важен контакт с зарубежными музыкантами, это разные культурные школы, обмен стилистикой, опытом.
Уральский джаз
Для нас очень значимо сохранение уральского джаза, его истории. Поколение уходит, и с этими людьми уходит информация о том, что здесь происходило – культурная эвакуация, период «загибания саксофонов», концерты, которые делал Геннадий Сахаров, появление эстрадно-джазовых оркестров, фестивали в Театре эстрады, которые проводил Николай Головин. Немного информации сохранилось, мы пытаемся её систематизировать – сейчас готовим экспозицию к концерту к столетию российского джаза в «Космосе».