Даже безобидные устоявшиеся мифы сильнее любой проверенной историками информации. Люди бывают разочарованы, когда им говорят, что на Урале уже давно нет своего малахита, а у Невьянской башни нет подвалов, в которых Демидовы топили рабочих, уральская рябина существует только в песне Евгения Родыгина. «Хватит развенчивать мифы», — взмолились уральские экскурсоводы, когда мы заговорили о горщике Даниле Звереве. «Посмотрите, как хорошо складывается: Данила-мастер — главный герой Бажовских сказов, и даже наш земляк Алексей Балабанов дал своему культовому персонажу в фильме «Брат» такое же имя. Оставьте нам Данилу».
Дело в том, что во многих изданиях об Урале прототипом бажовского героя Данилы-мастера называют горщика Данилу Зверева. Это так, да не так. В истории знаменитого уральца до сих пор много путаницы и недосказанности. Например, жители Екатеринбурга удивляются одиноко стоящей посреди парка могиле Данилы Зверева, кому-то неясно, почему появилась улица Данилы Зверева, и как человек, которого называют колташанином (от села Колташи, в котором он родился), связан с Екатеринбургом. У людей, наиболее продвинутых в историческом поиске, возникает вопрос: так связан или не связан Данила Зверев с Данилой-мастером Павла Бажова?
Горщик
Давайте разбираться. Горщиками на Урале называли людей, которые умеют искать самоцветы, то есть драгоценные и цветные камни. Название происходит от выражения «работать в горе». Данила-мастер – герой сказов Павла Бажова «Каменный цветок» и «Горный мастер» был камнерезом-малахитчиком. Он провел какое-то время у Хозяйки Медной горы, но только потому, что там хотел подсмотреть камень, который его вдохновит. Профессии камнерез и горщик, хоть и обе о работе с камнями, все же разные.
Так кто же такой был Данила Зверев? Талантливый крестьянин, который до конца жизни так и не научился ни читать, ни писать, но при этом мог дать фору многим геологам. Родился Данила Зверев еще при крепостном праве, в 1858 году, в селе Колташи недалеко от современного города Реж. Восстановить биографию горщика помог Александр Ивунин, который заинтересовался личностью Данилы Зверева еще в 1970-х годах. Благодаря этому он успел застать людей, лично знавших горщика, и взять у них интервью. Самая младшая дочь Данилы Зверева с красивым именем Муза Даниловна ушла из жизни в 2001 году, но до этого она была гостем многих краеведческих программ и постаралась сохранить память об отце. Когда Муза появилась на свет, Даниле Кондратьевичу было уже 65 лет, жил он в Екатеринбурге. В истории отца и дочери соединились девятнадцатый, двадцатый и даже немного двадцать первый век.
Имя Данилы Зверева встречается в очерках уральского писателя Дмитрия Мамина-Сибиряка, в письмах Павла Бажова, в книгах геолога Александра Ферсмана. Писали о нём как о знатоке камня. Данила Зверев попал и в книгу Порфирия Ратушного «Счастливые камни». Этот автор встречался со многими знаменитыми горщиками и камнерезами, жившими на Урале в начале 1930-х. Они и стали героями его книги.
Герой травелога
Данилу Зверева можно назвать культовой фигурой Урала. Впервые он появляется в очерке «Самоцветы» Мамина-Сибиряка, написанном как травелог. Мамин-Сибиряк с другом отправляются в места, где собирают и продают уральские самоцветы. Писатель оказывается обескуражен тем, что, по его представлению, «темные» уральские крестьяне хорошо знают цену самоцветам, сами возят их на ярмарки и за границу. А для приезжих готовы разыграть целый спектакль, в котором прикидываются простачками. Горщика Данилу Мамин в тот приезд не застал, но всё же они познакомились. Зверев не разочаровал писателя. Он надиктовал Мамину-Сибиряку много историй из своей жизни.
Лучше всего в жизни Данила Зверев умел искать самоцветы. Знал цену камням. Мог отличить уральские минералы, например, от байкальских. Александр Ферсман, геолог, получивший прекрасное отечественное и заграничное образование, дважды бывал на Урале. Познакомился с Данилой Зверевым в 1912 году. К горщику ему рекомендовал обратиться не кто-нибудь, а Владимир Иванович Вернадский. О Звереве говорили как о человеке, который знает про камень всё. На Урале Зверев находил алмазы, бериллы, топазы, турмалины, сапфиры, рубины, корунды и другие самоцветы... Особенно заинтересовался Ферсман народными названиями самоцветов, которые записал со слов Зверева. Записал он со слов Данилы Кондратьевича и имена других горщиков, которых в списке Зверева оказалось несколько десятков.
Отец одиннадцати детей
Сам Данила попал в горщики по сердечной склонности. Родители были против, но самого его ничего больше не манило, как возиться с камнями. Данила был удачлив. Находил самоцветы по едва приметным, но ему понятным признакам. Он даже не часто копал глубокие шурфы. Первые свои самоцветы Зверев нашел в корнях вывороченного грозой дерева.
Основную часть времени Данила Кондратьевич проводил в экспедициях в поисках камней. До 1913 года жил в Колташах, но часто возил самоцветы и в Екатеринбург. В эти приезды останавливался у своего земляка и учителя Прокопия Самойловича Южакова на Коробковской улице (ул. Октябрьской революции). Он трижды был женат. Жены родили ему одиннадцать детей. Первая, Агриппина, умерла рано, она родила трех сыновей. Мавра, вторая жена, родила семерых. Некоторые из сыновей Данилы Зверева стали камнерезами, а его внук Иван Иванович Зверев основал минералогический музей в Мурзинке.
В 1913 году в Колташах случился большой пожар, сгорел дом Данилы Зверева, а незадолго до этого между супругами случился конфликт. Данила Зверев окончательно перебрался в Екатеринбург. Через несколько лет он познакомился с юной эстонкой, которую какими-то судьбами в 1918 году занесло на Урал. Мария Николаевна стала его третьей женой и родила дочь Музу, которую отец очень любил. Зверевы продолжали жить в нижнем этаже дома Южакова на Коробковской улице. Хозяин дома в годы революции эмигрировал. А вот Данила Зверев сумел договориться с новой властью.
Консультант треста «Самоцветы»
По всей видимости, случилось это через Александра Ферсмана, который приехал на Урал в 1918 году основывать Ильменский заповедник. Неграмотный Данила Зверев на многих производил впечатление профессора – аккуратная одежда, очки. И действительно, в области геологии он был специалист высочайшего класса. У него консультировались по уральским камням люди с университетским образованием. Академик Ферсман пригласил Зверева в Москву оценщиком драгоценных камней в трест «Самоцветы», а потом и во Внешторг. Данила Зверев стал работать консультантом ОГПУ по оценке драгоценных камней.
Президент Академии наук Александр Карпинский в знак особого уважения и дружбы подарил Даниле Звереву свою любимую трость из красного дерева с набалдашником, изображающим человеческую голову.
Эти истории сохранил работник завода «Русские самоцветы» Аскольд Китаев, сын известного горщика Григория Китаева.
Квартиру на Коробковской Китаев описывал так:
«Жил «мурзинский профессор» очень скромно— в полуподвальном помещении по Коробковской улице. Одна комнатав квартире была проходной, в ней обычно ночевали заезжие горщики из деревень, товарищи по охоте за камнем. Во второй комнате чувствовался некоторый комфорт— на полу разостланы половики, у одной из стен — березовый диван с двумя креслами по бокам, на другой— старинные, из бисера, картины. В этой комнате происходил прием гостей и угощение чаем.
А во дворе, перед окнами квартиры, находилась знаменитая «кладовуха», заваленная камнями: в ящиках, на полках и деревянных ларях. От обилия камней буквально глаза разбегались, но Данила Кондратьевич точно знал, где лежит каждый минерал, и никогда не тратил времени на поиски».
Данила Зверев и Павел Бажов
Китаев писал, что с Павлом Бажовым Данила Зверев познакомился в начале 1930-х. Они бывали в гостях друг у друга. Экскурсоводы могут быть спокойны. Писатель вполне сознательно мог дать своему герою имя человека, который был знаменит в то время. Но попытки усмотреть в бажовском сказе «Каменный цветок» описание биографии самого Данилы Зверева уже будут натяжкой.
Когда был снят фильм «Каменный цветок», появились балеты, опера и иные произведения на темы сказов Бажова, образ Данилы-мастера стал формироваться без всякой связи с сюжетом сказов. Это был уже некий собирательный герой. И тем не менее, появился соблазн соединить этого, вышагнувшего за пределы сказа, персонажа с реальным героем. Так сложилось, что имя знаменитого горщика и мастера из «Каменного цветка» совпали. Следующим шагом стало слепление их в один образ.
Про реального Данилу Зверева Павел Бажов в 1946 году написал отдельный сказ «Далевое глядельце». Произведение появилось намного позже, чем знаменитый сборник «Малахитовая шкатулка» и, наверное, поэтому не получило большой известности.
Бороться с мифом бессмысленно, но подлинная биография Данилы Зверева гораздо объемнее и интереснее лакированного мифа.
Съезд горщиков и самоцветная карта
Какие еще истории связывают со Зверевым? Считается, что Зверев был среди тех, кто подбирал камни для одного из самых интересных имиджевых проектов Екатеринбурга XIX века. Речь идет о создании карты Франции, выложенной из уральских самоцветов для Всемирной выставки в Париже 1900 года. Но, возможно, это легенда. Пишут, что Зверев консультировал по подбору камней для мавзолея Ленина. На самом деле в мавзолее уральский камень почти не представлен. Использовалась только орская яшма.
Данила Зверев участвовал в съезде горщиков, устроенном Алексеем Денисовым-Уральским. Тогда авторитетный в мире искателей самоцветов Данила Зверев выступил с обвинениями горного начальства, преследовавшего горщиков за добычу камней. На этом съезде из ста пятидесяти человек только пятнадцать-двадцать не сидело в тюрьме за «незаконную» добычу камней. В газете, которую, как рассказывал Аскольд Китаев, хранил Данила Зверев, были слова:
«Человек может подумать, что на съезд действительно съехались воры, преступники и беглые каторжники. Нет, это рядовые уральские крестьяне, кустари и люди, желающие добывать честным трудом и розысками самоцветы на землях, где их никто не ищет. К чему это приводит? В недрах пропадают втуне богатства, а кустарь покупает втридорога германский камень, который мог бы отлично иметь у себя…»
— Вот-вот, — говорил Данила Кондратьевич, — царь считал все самоцветы в горе своими, потому и хитники были. Воровали, тайком камень добывали, а их — в тюрьму.
Горщик наивно предполагал, что при советской власти будет иначе.
В разных источниках упоминается, что сыновья Данилы Зверева подбирали самоцветы для изготовления звезд Московского Кремля, для гигантской карты индустриализации СССР, которую впервые показали на Всемирной выставке в Париже в 1937 году.
Памятник или надгробие?
Скорее всего, сам Данила Зверев уже не участвовал в этом проекте. В 1935 году у него случился инсульт, речь почти пропала, его разбил паралич. Три года он пролежал в своем подвале на Коробковской, а в 1938 году его не стало. Похоронили горщика на Михайловском кладбище. В то время оно считалось самым почетным. Могила оказалась в секции, в которой до 1917 года хоронили лютеран. В начале 1970-х левую часть разделенного дорогой кладбища ликвидировали. Планировалась разбивка парка и частично строительство нового района. Кладбище уничтожали поспешно, многие люди не успели перенести прах близких или хотя бы надгробия на другие погосты. Под снос попала и могила Данилы Зверева.
Восстановить справедливость взялась младшая дочь горщика Муза Даниловна Мащенко. В 1992 году на том месте, которое она запомнила как могилу отца, Муза поставила памятник, напоминающий надгробие. В городской администрации обсуждался вопрос, что делать с варварски уничтоженным кладбищем. Были планы поставить там общий памятный знак. С идеей общего памятника так ничего и не вышло, а вот «надгробие» Данилы Зверева существует.
Улица Данилы Зверева
На волне энтузиазма, который переполнял горожан после подавления путча в августе 1991 года, произошло переименование города и нескольких улиц. Екатеринбург обрел историческое имя, а улицу Филиппа Голощекина – организатора расстрела царской семьи, переименовали в улицу горщика Данилы Зверева. Так случилось, что на этой улице жила дочь Данилы Зверева – Муза. В 1995 году на жилом доме по ул. Блюхера, 65 была установлена мемориальная доска, также посвященная Даниле Кондратьевичу Звереву.
Мы решили обратиться к истории горщика из Колташей, чтобы еще раз рассказать о живучести мифов. «В чем сила, брат?» – мог бы спросить Данила Багров Данилу Зверева. Наверное, горщик бы ответил: «В камне».