Когда появились яблоки на Урале? В чем секрет успеха? Кто стал пионером северного садоводства? Сегодня, когда яблоки свободно лежат в каждом магазине, мы даже не задумываемся, что когда-то на Урале они были огромной редкостью. Уральским интеллигентам пришлось сломать стереотип, который заставлял отступиться перед любой попыткой разбить фруктовый сад в этих широтах.
Возможность есть собственные уральские яблоки стала одним из проявлений развития культуры, ну и немного уральского характера.
Барская прихоть
У уральцев это в крови – умение удивлять и преодолевать трудности. Сто с лишним лет назад на людей, которые решили, что на Урале можно выращивать сочные крупные яблоки, смотрели как на чудаков. А двести лет назад культивирование садов и вовсе считали исключительно барской забавой, прихотью.
Появление плодовых садов на Урале стало одной из ступеней развития культуры. Чтобы вырастить сад, нужно было пойти дальше простых схем выживания и приспособления к жизни. Нужны были ресурсы, знания, обмен опытом, терпение и желание, несмотря на неудачи, начать с начала. Нужна была и насмотренность. Сначала занятия ботаникой могли позволить себе только состоятельные уральцы. Григорий и Прокофий Демидовы, Алексей Турчанинов. Деньги от грязного и тяжелого металлургического производства они вкладывали в эфемерную красоту экзотических для Урала растений: ананасов, гранатов, лимонов, редких цветов. Историки пишут об оранжереях Сысерти и Нижнего Тагила. Чтобы обогреть это роскошество зимой, требовалось множество дров и умелая регулировка температуры в теплицах.
Нам кажется вполне логичным и естественным выращивать овощи и ягоды самостоятельно. Но населению уральских заводов понятнее было запасаться ягодами из лесов. Собирали смородину, малину, жимолость, чернику, землянику, черемуху. Организовать на своей земле сад было расточительством, ведь сад требовал ухода, а лишней земли у рабочих не было. Наверное, этим и объясняется, что до начала XX века местным населением плод яблока воспринимался как редкость. Даже экзотический апельсин был доступнее.
И все-таки с развитием культуры, появлением интеллигенции ближе к 1880-м годам, на Урале все чаще стали затевать ботанические эксперименты. В путеводителях по Екатеринбургу 120-летней давности можно прочитать, что город был довольно зеленый. Например, начиная от Вознесенской горки, от Харитоновского сада сады шли до Главного проспекта, являясь частью стоявших тут усадеб. Купеческие сады существовали и в других частях Екатеринбурга. По свидетельству современника, обычная для городских садов начала XX века зелень состояла из тополей, лип, сирени, бузины, рябины, шиповника, малины. Если яблони среди них и встречались, то они не плодоносили.
Рудый переселенец
Долгое время считалось, что на Урале садить яблоневые сады бессмысленно – слишком суровый климат. Так думали, пока на Урал в 1898 году из Западного края (территория современной Белоруссии) не приехал молодой учитель Кузьма Рудый. Ему было 24 года. Он был из крестьянской семьи. На родине Рудого трудно было представить осень без урожая яблок. Фамилия переселенца намекает на польское происхождение. Рудый в переводе - рыжий. Возможно, у будущего садовода были польские корни. Кузьма Рудый закончил учительскую семинарию в Молодечно и получил место учителя в Выйском земском училище в Нижнетагильском заводе. И уже на следующий год он заложил один из первых на Урале яблоневых садов.
Удивительное место в Нижнем Тагиле – район Выя. Здесь был основан первый демидовский завод, давший начало всему поселению. Здесь впервые в России поехал первый паровоз отца и сына Черпановых. На Вые находился Авроринский приют – благотворительное заведение, второе в России учреждение такого профиля. И вот, в начале XX века здесь появился фруктовый сад.
Алхимия яблонь
Селекционеры того времени больше напоминали алхимиков. У современников они вызывали лишь улыбку. Тратить огромные деньги на неизвестно что? Цена ошибки и неудачи садовода – год жизни. Только к концу очередного года можно понять, удалось ли спасти посадки, дали ли они урожай, не уничтожила ли его плодожорка. Каждый селекционер выбирал свою стратегию устройства сада. Кузьма Рудый сделал ставку на сеянцы. Яблони он выращивал из семечек. Сначала Рудый выписывал яблони из европейской России. Старался их уберечь от морозов, тщательно укрывал. Но напрасно. Через год или два деревья погибали. Тогда он решил, что нужно закалять деревья. Растить из семечек и густо сажать, заставляя их самих бороться за жизнь. Чтобы получить сотню-другую морозоустойчивых деревьев, Рудый садил более тысячи растений. Дальше он старался получить от морозоустойчивых хорошие, вкусные плоды. И так продолжалось год за годом. Наконец, ему удалось вывести несколько морозоустойчивых, хорошо плодоносящих деревьев. В 1911 году на сельскохозяйственной выставке Среднего Урала Кузьма Осипович Рудый был награжден золотой медалью министерства земледелия и титулом Пионер северного садоводства.
В 1908 году у Кузьмы Рудого в Нижнем Тагиле побывал молодой бухгалтер Дмитрий Казанцев. Познакомил их краснопольский учитель Зимин. Он, как и Рудый, был переселенцем из Западного края. Зимин в Краснопольском разбил фруктовый сад, но после того, как козы обглодали его яблони, забросил садоводство.
Первый яблочный сад Екатеринбурга
Бухгалтер Дмитрий Казанцев оказался упорным и настырным. Идею сада он вынашивал долго. Сначала у него не было денег купить дом с участком. Когда в сентябре 1913 года это удалось, Казанцев заложил свой сад в Екатеринбурге. Кузьма Рудый прислал ему саженцев всякого рода. Первыми посадками в саду Казанцева стали сеянцы яблони, кустики крыжовника, смородины и барбариса.
У Кузьмы Рудого на Урале родилось пять детей. Он сам, его жена и дети – все трудились, помогая удивительному для уральских мест фруктовому саду расти. Дмитрий Казанцев тоже женился. Его жена и дети стали помощниками садовода. Рудый разбил свой сад на выселках Нижнего Тагила. Казанцев – на улице Коробовской (Октябрьской революции), в той части Екатеринбурга, которая сейчас стала Екатеринбургом-Сити, а когда-то была зеленым районом, в котором селились люди среднего достатка.
В августе 1914 года Россия вступила в мировую войну, а у садовода Казанцева был свой фронт. Он решил вырастить не просто яблони, а культурные сорта, которые приносят крупные плоды. Путь Кузьмы Рудого, который добился урожая яблок, но они не отличались у него величиной, Казанцев отверг. Он взял курс на до сих пор недостижимое – вырастить апорт с плодами как минимум по 250 граммов. Самые близкие друзья считали это утопической мечтой. В успех предприятия не верила даже жена Казанцева. Уверяли, что здесь всегда все культурные сорта яблони вымерзали.
Первыми фруктовыми деревьями Екатеринбурга стали гости из Нижнего Тагила: апорт, грушевка и боровинка.
«Нет, не климат Урала, не суровые наши морозы виноваты в гибели яблонь. А мы сами не умеем выращивать их», — считал Дмитрий Казанцев.
Упрямство и желание доказать всему миру свою правоту. Всё обязательно получится при нужном подходе, — считал Дмитрий Казанцев. Возможно, так выглядит одна из черт уральского генетического кода. Это упрямство помогло Дмитрию Казанцеву не отступиться от своей задумки.
«Все было хорошо, и можно было бы радоваться на свой маленький сад. Но я не был доволен. Что это за сад, в котором посажены три культурных яблоньки да несколько сеянцев Рудого? Не о том мечтал я. Мне хотелось иметь много сортов яблонь, вишень, груш, чтобы испытать их в нашем климате», — писал Дмитрий Казанцев о своих первых годах садоводства.
И он не отступил. Он выписывал саженцы из районов, схожих с Уралом по климату. Деревья прибывали из Поволжья, Сибири, соседней Вятки. Несколько раз сад по разным причинам почти полностью погибал. Однажды причиной стали козы, обглодавшие деревья, в другой раз ̶ снегопад. Но, погоревав некоторое время, садовод с упорством шёл дальше. Он соединил свои способности бухгалтера и садовода. Каждое действие в саду тщательно фиксировал, считал, замерял и взвешивал плоды.
Яблочные коллеги
Только через пятнадцать лет ему удалось побороть сопротивление природы. У него получилось доказать, что на Урале возможно выращивать яблоки весом по 250 граммов, сочные и вкусные. Это произошло уже во времена советской власти. За эти годы Дмитрий Казанцев познакомился со многими людьми, которые, как и он, пытались на Урале выращивать фруктовые сады. По соседству с Казанцевым жил Николай Ястребов. У Ястребова был сад, который он разводил в своё удовольствие. Там были кусты ягод, некоторые плодовые деревья. Когда в 1920 году Николай Ястребов умер, садом занялся его сын Вениамин.
Он специально переехал в Екатеринбург. С 1923 до 1940 года Вениамин Ястребов высадил и испытал на своём участке 28 сортов яблонь, 2 сорта груши, 6 сортов вишни, 4 сорта сливы, более 30 сортов различных ягодников: малины, смородины, крыжовника... Кроме Кузьмы Рудого из Нижнего Тагила, Дмитрий Казанцев посещал и других садоводов Урала. В Туринске он общался с садоводом Жуковым, ездил на Вятку к Аггею Перевощикову.
Могло показаться, что селекционеры соперничают друг с другом, но чаще они помогали. Давали советы, делились саженцами. Пионер северного садоводства Кузьма Рудый вместе с Дмитрием Казанцевым вывели новый морозоустойчивый сорт «КОРДИК» – первые буквы их имен. Кузьма Осипович Рудый, Дмитрий Иванович Казанцев.
К 1930-м годам уже никто не сомневался, что на Урале могут плодоносить яблоневые сады.
Многоточие вместо восклицательного знака
Как бы хотелось поставить восклицательный знак после рассказа о преодолении сопротивления природы. Увы, жизнь не останавливается на восклицательных знаках.
6 декабря 1937 года Кузьма Рудый и его сын Сергей были арестованы. Без всякого следствия приговорены к расстрелу как враги народа. 15 декабря приговор был приведен в исполнение. Через двадцать лет они были полностью реабилитированы. Подобная судьба постигла и сыновей Вениамина Ястребова. Они были арестованы и попали в ГУЛАГ. Несмотря на трагические события, оставшиеся на свободе родственники продолжали ухаживать за фруктовыми садами, сохраняя память о тех, кто их посадил. Многое пришлось пережить пионерам плодового садоводства. Иногда удавалось одерживать настоящие победы.
Работа Дмитрия Казанцева привела к открытию в Свердловске опытной селекционной станции, а он сам был приглашен туда главным консультантом. Несколько раз Казанцев участвовал в московских выставках. Его успехи садовода были отмечены наградами. Умер он скоропостижно в 1942 году. Садом продолжили заниматься сначала жена, а потом дочь. Сейчас сад Дмитрия Казанцева стал Музеем истории плодового садоводства.
Кузьма Рудый, а затем его сын Лев, работая в Зеленстрое Нижнего Тагила, изменили облик города. До сих пор можно увидеть посаженные ими деревья. А вот удивительный, волшебный сад Рудого не пережил XX век. Трагическая история его уничтожения могла бы оставить гнетущий след. Но недавние события в Нижнем Тагиле обнадеживают. Инициативная группа активных горожан решила возродить сад Кузьмы Рудого. В мае на территории бывшего сада появились новые посадки. Существует дизайн-проект Фруктового сада имени Кузьмы Рудого.
Яблочный пир
Бабушки, торгующие по осени яблоками, сидровары, тоннами скупающие уральское сырье для будущих напитков, садоводы, которые собирают в садах под Екатеринбургом урожай яблок, слив, вишни и абрикосов, свидетельствуют, что труд первых уральских садоводов был ненапрасным. Сделав своей целью то, что большинство считало невозможным или бессмысленным, они доказали, что Урал – место золотых яблок.
В 1935 году Дмитрий Казанцев издал книгу «Яблочный пир», в которой пересказал свою драматическую борьбу за сад. Книгу можно почитать здесь.
«Прошло двадцать лет с той поры, как я посадил первые три яблони. Все они погибли. Старых культурных яблонь совсем мало. Их можно перечесть по пальцам: антоновка, апорт, коричное, анисовка, мирон, гибрид хутора Благодатного, ренет Крюднера, кизерская красавица и райка-титовка. Самая старая из них — антоновка. Они — настоящие герои труда: перенесли и жестокие морозы, и февральские вьюги, и утренние заморозки, и солнечные ожоги. Выдержали и снеговал 1928 года. Израненные, с обломанными ветками, сучьями, они нашли в себе силы для борьбы за свою жизнь».
Книга заканчивается очень тепло:
«Эта осень дала небывалый урожай. Ветки обламывались под тяжестью плодов.
Сеянец Рудого сплошь был покрыт маленькими, с голубиное яйцо, карминно-розовыми яблочками. Его ветви, несмотря на подпорки, низко склонились к земле, как ветви плакучей ивы.
Молодой гибрид хутора Благодатного, совершенно разбитый под тяжестью плодов, стоял без вершины и верхних сучьев, как будто на него сверху свалился целый воз яблок.
На нем висело около пяти тысяч яблок, он выдерживал груз свыше тридцати семи килограмм.
Анисовка, до сей поры бесплодная, не желая отставать от других, дала в эту осень первый урожай.
Куда ни смотрел я, всюду рдели плоды.
В конце августа началось падение яблок. Вечерами слышал я, как шлепались в разных уголках сада поспевшие яблоки. А по утрам около каждого ствола находил красное ожерелье из больших и малых яблок.
Я наклонялся к ним, и иногда на мою голову падало яблоко и, больно стукнув, прыгало на землю.
Вечером я уже сортировал и взвешивал урожай. Мой маленький сад дал мне больше двух центнеров яблок, из них больше двух третей приходилось на культурные сорта».
Из сада Казанцева было введено в стандартный ассортимент Свердловской и других областей Урала несколько сортов яблони: Любимец, Кизерская красавица, Коричное полосатое, Анисовка обыкновенная, Бессемянка Мичурина. Сорта груши – Бере зеленая Мичурина; вишни – Любская, Владимирская; крыжовника – Свердловский.