Голос оперного певца часто становится маркером культуры. Достаточно произнести имя Фаринелли, Энрико Карузо, Монсерат Кабалье, Мария Каллас или Лучано Паваротти, и возникает образ чего-то важного для всей человеческой культуры, имеющего вселенское значение. История каждого из певцов, ставших легендами, национальными символами, начиналась с первого детского крика. Чтобы этот крик превратился в голос, волнующий миллионы, должна была последовать целая череда событий. Российских гениев оперы эта череда часто приводила на Урал.
В авиации трамплин – это наклонная рампа, выгнутая вверх, которая позволяет самолёту взлетать с укороченным разбегом. Для многих звезд российской оперы Екатеринбург (Свердловск) становился таким трамплином, после которого они взмывали на недосягаемую высоту.
В 1912 году в Екатеринбурге появилось новое здание театра, его строили прежде всего для оперы, которую здесь очень любили. Многие приезжие удивлялись, как в провинциальном городе мог появиться такой роскошный театр.
«В старом Екатеринбурге театр окружали маленькие домишки, а на каменистом, неровном пустыре (где ныне весело зеленеют деревья) гулял ветер, наметая зимой снежные сугробы, а летом вздымая плотную завесу пыли. И здание театра выглядело поистине огромным, торжественным, не по масштабам деревянного города. Таким я увидел впервые театр, приехав в Екатеринбург в 1919 году!» – писал режиссер Иосиф Келлер.
Главный театр Большого Урала
Чтобы объяснить, как Свердловск стал трамплином для звезд оперы, стоит подсветить исторический контекст. После Гражданской войны, чтобы укрепить экономику, советская власть объявила новую экономическую политику. Наряду с возвращением частного предпринимательства были затеяны большие экономические преобразования. Урал был выделен в отдельную экономическую зону. Прежние границы губерний были упразднены и создана огромная Уральская область, охватывающая территорию от Полярного круга до Каспия с центром в Екатеринбурге (Свердловске). Эксперимент, во время которого Свердловск был столицей Большого Урала, продлился десять лет (до 1934 года).
Это было время очень амбициозных проектов, которые должны были изменить Урал – строительство Уралмаша, Челябинского тракторного, Уралвагонзавода в Нижнем Тагиле, Магнитки. Управление и финансы оказались сосредоточены в Свердловске. Город стал привлекательным для деятелей культуры, которые стали приезжать с гастролями, а то и вовсе перебираться на Урал.
Истинным счастьем для Екатеринбурга был приезд театрального администратора Бориса Самойловича Арканова. В Свердловск он попал из столичного тогда Харькова (с 1919 по 1934 год Харьков был столицей советской Украины). Арканов был там директором Оперного театра.
Деловой хватке Арканова могли позавидовать промышленники. Он первым сообразил, что нужно соединить заводы и театр. Чтобы обеспечить публику и средства для постановок, Арканов установил связи с предприятиями. Ввел систему музыкальных абонементов, которые заранее выкупали заводы, организовал просветительские лекции о смысле и значении оперы, выездные концерты на предприятиях.
Эти организационные маневры обеспечили ему материальную базу. Арканов смог заключить контракт с хорошим режиссёром, прекрасными дирижерами, нужны были звезды. Борис Арканов сделал ставку на молодость. Молодая публика (строить Большой Урал в первую очередь отправились молодые) примет ровесников, а опыт придет потом. Театральный администратор обладал каким-то особым чутьем на таланты. А может быть, молодые люди, чувствуя отдачу и поддержку, профессионально росли невероятно быстро?
Борис Арканов стал активно вербовать на Урал артистов, которых знал по харьковской сцене. Он убеждал, что Свердловск станет для них мостиком для завоевания всех лучших сцен СССР и мира.
Тенор Иван Козловский
Первым голосом, которого Борис Арканов пригласил в Свердловск, стал тенор Иван Козловский.
В советской классике – фильме «Покровские ворота», немолодой Козловский поет романс «Я встретил Вас». Артист прожил долгую жизнь (93 года). К 30-ти годам достиг запредельной официальной славы и искренней народной любви. Только на фотографиях остался молодой розовощекий бывший красноармеец, выезжающий на белом коне на сцену Оперного театра в Свердловске.
В семнадцать лет Иван Козловский сбежал из Духовного училища, чтобы поступить в артисты. Произошло это в 1917 году. Но даже тогда члены приемной комиссии Киевского музыкально-драматического института были шокированы видом парня в грязной одежде и лаптях. Он шел пешком из своего села, по дороге останавливался в деревнях и своим пением зарабатывал на еду.
«Послушайте меня и сами поймете, что брать надо!»
После учебы был передвижной театр в Полтаве, служба в армии. Там Иван Козловский отлично освоил конную езду. В 1924 году он попал в Харьковскую оперу, а затем вслед за Борисом Аркановым отправился в Свердловск.
Ивану Козловскому было 24 года. Он был красив, артистичен и обладал завораживающим голосом. Ему сразу же перешли все ведущие оперные партии. Козловский – Ленский, Дубровский, Хозе, Лоэнгрин, Юродивый в «Борисе Годунове».
Долго скрывать такой бриллиант было невозможно, к концу второго сезона (1926 год) Козловский получил приглашение в Большой театр, и дальше его карьера устремилась в невероятную высь. Дважды лауреат Государственной (Сталинской премии), Герой социалистического труда, пятикратный кавалер ордена Ленина, Народный артист СССР. Не было титула, которым бы не наградила Ивана Козловского власть. Любовь публики была безгранична. А он остался благодарным своей первой (так он сам считал) сцене в Свердловске.
В 1962 году Ивана Козловского пригласили на 50-летие Свердловского оперного театра. Он с радостью откликнулся. Сказал много комплиментарных слов, вспоминая время работы в Свердловске как главное в своей жизни.
Тенор Сергей Лемешев
Сергей Лемешев, сводивший с ума огромную армию московских поклонниц, готовых убить за кумира, начинал петь на свердловской сцене.
Еще не успев проводить Ивана Козловского в Большой театр, Борис Арканов уже нацелился на новое дарование – тенора Сергея Лемешева. Парень, талантливый самородок, прямо из армии получил направление в консерваторию. Закончил её и собирался поступать в Большой театр. Арканов сделал Лемешеву предложение, от которого тот не смог отказаться – весь ведущий репертуар. «С таким багажом, – сказал Арканов, – можно уже рассчитывать на лучшие позиции в столице». Представителю Большого театра Лемешев дерзко заявил, что он не пойдет к ним на второстепенные партии. Поедет в Свердловск, а после вернется и будет солистом.
Все именно так и случилось. Лемешев, впервые спевший на свердловской сцене коронную арию своей жизни – Ленского в «Евгении Онегине», действительно, через пять лет стал солистом Большого театра.
В Свердловске Сергей дебютировал в партии царя Берендея в «Снегурочке» Николая Римского-Корсакова. Затем были Лель в «Снегурочке», граф Альмавива в «Севильском цирюльнике», Индийский гость в «Садко», Альфред в «Травиате» (всего за сезон 12 партий).
Когда уже будучи знаменитым артистом Лемешев посещал Свердловск, он записал: «Подъезжая к Свердловску, я испытывал радостное волнение. Чувство, которое охватило меня, трудно передать. Оно похоже на волнение, с которым возвращаешься к матери».
Сергей Лемешев и Иван Козловский стали величайшими российскими тенорами XX века. Этому способствовал верный глаз театрального директора Бориса Арканова. Для него Свердловская опера тоже стала трамплином. Бориса Арканова пригласили работать в Большой театр. Пять лет он был помощником директора Большого театра Екатерины Малиновской. Покинул пост накануне начала Большого террора, в 1935 году, но счастливо избежал репрессий. В годы войны Борис Арканов вновь оказался в Свердловске и даже некоторое время был директором Оперного театра. Умер неожиданно, в 1946 году в возрасте 54 лет.
Борис Арканов умел зажигать звезды и с ними работать. Его имя мелькает на страницах театральных мемуаров известных театральных деятелей XX века.
Меццо-сопрано Ирина Архипова
Без нескольких сезонов в Свердловске русская опера никогда бы не узнала величайшую оперную певицу. Уральский трамплин обеспечил надежный взлет. Чтобы хорошенько разбежаться и взлететь, Архиповой сначала пришлось уехать из Москвы.
У Ирины Архиповой было два высших образования: Московский архитектурный институт (МАРХИ) и Московская консерватория. Родители будущей оперной звезды были категорически против дочери-артистки. Настояли, чтобы она получила профессию архитектора. Сначала все шло по плану, но в МАРХИ существовал вокальный кружок. Студенка Ирина пришла туда заниматься. Диплом Архипова защитила. Начала работать в Военпроекте. Принимала участие в проектировании жилых домов на Ярославском шоссе, зданий МГУ и др. Параллельно Архипова училась на вечернем отделении консерватории. Дебют певицы на оперной сцене состоялся только в 30 лет.
Попасть в Большой театр в таком возрасте было практически невозможно. Архипову не приняли. Но она не отступила. Повторила прием Сергея Лемешева. Штурм главной сцены России она начала из Свердловска.
Как и для Козловского, и для Лемешева, Екатеринбург для Ирины Архиповой стал местом силы. Она говорила, что «в городе и в театре есть что-то такое, что придает силу, уверенность».
Выходить на сцену перед настоящей публикой Ирина Архипова в первый раз очень трусила. Но преодолела страх. Пела Любашу в «Царской невесте». Свидетелем этого выступления был Юрий Гуляев, в то время студент Свердловской консерватории и стажер театра. Он вспоминал:
«…С первого же звука голоса певицы все преобразилось, ожило и заговорило. Архипова – Любаша пела: «Вот до чего я дожила, Григорий», и это был такой вздох, протяжный и щемящий, это была такая правда, что я обо всем забыл; это была исповедь и рассказ, было откровение обнаженного сердца, отравленного горечью и страданием. В ее строгости и внутренней сдержанности, в умении владеть красками голоса с помощью самых лаконичных средств жила абсолютная доверчивость, которая волновала, потрясала и удивляла. Я верил ей во всем. Слово, звук, внешность – все заговорило богатым русским языком».
Из Свердловска Ирина Архипова была направлена на международный конкурс вокалистов в Варшаве и вернулась с победой. После этого Большой театр перестал отказываться от такого дарования. Ей предложили роль Кармен, это стало началом звездной карьеры певицы.
Лучшие оперные театры мира в Милане, Риме, Неаполе, Болонье, Сан-Франциско, Нью-Йорке, Париже, Оранже, Лондоне, в городах Греции, Японии, Канады, Аргентины и др. стран были счастливы видеть и слышать Ирину Архипову на своей сцене. Ту самую артистку, которую сначала оценили жители Свердловска.
Иван Козловский, Сергей Лемешев, Ирина Архипова стали голосами русского искусства XX века. Свердловская оперная сцена, прием публики помогли им преодолеть страх, принять свой талант и дальше лететь уверенно.